Отходитъ Мелибей въ густой отъ паства лесъ,
И сидя говоритъ подъ тенію древесъ,
Смотря на токи водъ, которы украшали
Брега дубровы той, и землю срошали:
О лесъ, о темный лесъ, о хладный водный токъ!
И вамъ прохлада есть, жаръ скоько ни жестокь:
А сердцу я нигде прохлады не имею,
И стражду распаленъ любовію моею.
Какъ агнецъ безъ воды въ дни песьи я томлюсь:
На что ни посмотрю; ни чемъ не веселюсь.
Ни чемъ на пастве я уже не утетаюсь,
Всево спокойствія смущаяся лишаюсь,
Не вижу более на пастве красоты;
Противны мне луга, противны мне цветы,
Не милы рощи мне подобно какъ и воды,
Не милы более пастушьи короводы,
И сладки песенки, которы я слыхалъ,
Когда о Сильвіи еще не воздыхалъ.
И пляску я любилъ: и пляска мне безделка:
Поетъ малиновка о вольности своей,
И въ вольности гласитъ подобно соловей,
Когда на горизонтъ аѵрору призываеть,
Или когда весну прекрасну воспеваеть:
А я ужь вольности ни чемъ не возврачу,
И тщетно какъ росой слезами зракъ мочу:
Ношу несносное отъ Сильвіи я бремя.
А сильвія брала въ лесу грибы въ то время,
И слышала ево последнія слова.
Пришла: омочена слезами вся трава,
На кою опершись онъ плакалъ неутешно,
Въ уединеніи стеная безпомешно:
Спросила Сильвія: о чемъ сей тяжкій стонъ.
Какія жалобы приноситъ ныне онъ.
Онъ ей ответствовалъ: мой векъ беды промчали:
А ты вина мне той прелютыя печали
Въ которой стражду я и мучусь ночь и день:
И жизни моея осталась только тень
Какъ древа на земли картина предо зракомъ
Не толь моя вина, что я дерзка была
И два ягненочка намедни отняла?
Коль ето; такъ я ихъ отдать обратно рада.
Возьми, ты, Сильвія, овецъ хотя полстада.
Я темъ, увы! свое спокойствіе гублю,
Что я тебе не милъ, а я тебя люблю.
Коль ты отъ етова всегда въ тоске бываешь,
Такъ видно, Мелибей, что ты позабываешь
Приветствія мои; плету тебе венки,
И режу для тебя березки и кленки,
И ихъ даю тебе, по всякую неделю,
Убрати твой шалашь, и въ немъ твою постелю?
Иль мало сихъ еще любви моей приметъ?
Начто постеля мне, когда тебя въ ней нетъ?
И суетно меня ты ласкою прельщаешь,
Коль сердцемъ ты прямой любви не ощущаешь.
Начто мне одръ, когда пріятныхъ нетъ ночей,
И сладкій отъ моихъ уходитъ сонъ очей?
Инова въ семъ одре убежища не знаю,
И всяку ночь ево слезами я мочу.
Не жди меня на одръ; я замужъ не хочу:
И буду следовать любви слепой я страсти:
Не подчиню себя во векъ чужой я власти:
Подвластна посошку скотина моему:
А я сама себе и больше ни кому.
На свете ни чево свободы нетъ миляе:
Всево она миляй, всово неволя зляе:
Невольникь мучится: я муки не терплю:
Во дни въ забавахъ я, въ ночи спокойно сплю.
Когда восходитъ Фебъ и освещаетъ горы,
Кончаю сладкій сонъ и раскрываю взоры,
Возреть на красоту пленяющую духъ:
Я слышу во свирель играетъ тамъ пастухъ:
И въ сердце мне весны пріятности вперяетъ,
А ехо голоса свирелокъ повторяетъ.
Востану: приступлю ко легкимъ я трудамъ,
И погоню овецъ ко чистымъ я водамъ,
И на зеленый лугъ: а гнавъ пересчитаю:
Мичатъ коровушки, пуская доломъ рыкъ,
Овечушки блеютъ, мичитъ мой жирный быкъ,
Играютъ на лугу мои младыя козы:
А я во праздности щиплю нарциссы, розы,
И синеньки цветки: меня не позабудь:
И украшаю тамъ и голову и грудь.
Въ полудни отхожу въ густыя рощей тени,
И тамъ довольствуюсь пріятностію лени.
Тень жаркое мое дыханіе хладитъ,
И нежности лица жаръ тамо не вредитъ.
По томъ емъ ягоды, или грызу орехи,
Или съ пастушками вхожу въ игры и смехи,
Или своихъ овецъ лелею я когда,
Иль песни я пою: купаюсь иногда.
Во время вечера, въ день тихія погоды
Я пляской веселю тебя, и короводы:
Во весь я скуки день себе не нахожу.
По томъ ко сладкому покою отхожу,
И въ мысляхъ я заснувъ по утотоленьи нежныхъ,
Смотрю на образъ твой всегда ево любя:
А замужъ никогда не выйду за тебя;
Коль жизни я своей тобою не избавлю,
Такъ пастье и тебя на веки я оставлю.
Прости прекрасная любезная страна,
Которая не мне къ веселостямъ дана;
Забава светла дня, спокойство темной нощи:
Простите вы луга, источники и рощи,
Где всякъ день ехо мой твердило тяжкій стонъ,
К всяку ночь любовь тревожила мой сонъ:
Прости зеленое широко чисто поле:
Не будешь ты внимать моихъ стенаній боле,
Не буду во глухомъ вздыхати я лесу;
И жалобь каменнымъ горамъ не принесу:
Прости о Сильвія, прости и ты на веки!
Вскричала Сильвія, останься съ сей страной;
Умру лишась тебя; владей, владей ты мной!
И се въ томъ лесе, где ихъ тени прохлаждаютъ.
А что тамъ чувствуютъ любовники въ томъ дни,
Того изобразить не могутъ и они.