• Приглашаем посетить наш сайт
    Техника (find-info.ru)
  • Аркасъ

    Цветущей младости во дни дражайшихъ летъ,
    Въ которы сердце мысль любовную даетъ,
    Мелита красотой Аркаса распаляла,
    И ласкою къ нему сей огнь усугубляла,
    Какую зделала она премену въ немъ,
    Ту стала ощущать, ту въ сердце и своемъ.
    Не такъ ужь пристально пасла она скотину;
    Страсть мысли полонивъ большую половину,
    Принудила ее Аркаса вображать,
    И въ скучныя часы почасту воздыхать.
    Она любезнаго всечасно зреть желала;
    Но мать быть въ праздности пастушке воспрещала;
    Когда замедлится Мелита отлучясь,
    Или когда пойдетъ отъ стада не спросясь,
    Что делала и где была: сказать подробно,
    Пастушке не всегда казалося удобно;
    Чтобъ частымъ вымысломъ сумненья не подать,
    И вольности въ гульбе всея не потерять.
    Не однократно лжетъ любя свою свободу:
    То прутья резала, то черпала тамъ воду,

    Но все ль одни слова иметь на языке.
    Какъ спрашивала мать, о чемъ она вздыхаетъ:
    Мелита вымысломъ такимъ же отвечаетъ:
    То волкъ повадился на ихъ ходить луга,
    То будто о пенекъ зашибена нога,
    То где то будто тамъ кокушка коковала,
    И только два года ей жить предвозвещала.
    То полудневный жаръ ей голову ломилъ;
    Какъ молвить, что груститъ, не зря тово, кто миль?
    Но какъ они тогда другъ друга ни любили,
    Другъ другу склонности еще не объявили,
    Въ незнаніи о томъ препровождали дни:
    Лишъ очи о любви вещали имь одни.
    Довольны бъ и сіи свидетельства въ томъ были,
    Что тающи сердца глазами говорили;
    Но уверенье то имъ мало мнилось быть,
    Хотелось имъ ево ясняе получить:
    А паче пастуху не очень было внятно,
    Что зреть ево и быть съ нимъ купно ей приятно;
    Она не тщилася любовнику казать,

    И какъ приветствіе Аркасу открывалось,
    Шло безъ намеренья, изъ страсти вырывалось.
    Пошла она, хоть мать ее была лиха,
    Въ вечернія часы увидеть пастуха.
    Чтобъ удалити ей на время скуки злобны,
    Минуты оныя ей мнилисъ быть способны.
    Старуха по трудамъ легла спокоясь спать,
    Мелита въ крепкомь сне оставила тутъ мать.
    Приходитъ въ те луга, въ ту красную долину,
    Где пасъ возлюбленный ея пастухъ скотину.
    Не зря любовника, отходитъ въ близкій лесъ,
    И ищетъ своево драгова межъ древесъ.
    Не представляетъ ей и та ево дуброва.
    Опять идетъ въ луга, ево искати снова.
    Была, желающа узреть ево, везде;
    Не обрела она любовника нигде.
    Куда ты, ахъ! Куда Мелита говорила,
    Пустыня моево любезнаго сокрыла?
    Дражайшія места, вы сиры безъ нево,
    И нетъ пригожства въ васъ для взора моево!

    Медведямъ и волкамъ жилищемъ будьте ныне!
    Не возрастай трава здесь здравая во векъ,
    И возмутитеся потоки чистыхь рекъ!
    Желаю чтобъ отсель и птички отлетели,
    И больше бъ соловьи здесь сладостно не пели,
    Чтобъ только здесь сова съ вороною жила,
    И флора бъ навсегда свой тронъ отсель сняла.
    Что видела она, на все тогда сердилась;
    Но какъ нещастна я тогда она смутилась,
    Какъ мать свою вдали увидела она!
    Покрыта тучами ей зрелась та страна.
    Старуха полежавъ не долго отдыхала,
    И вставши ото сна Мелиту покликала,
    А какъ она на кликь ей гласу не дала,
    Въ великое сумненье привела.
    Вздыханье дочерне ей нову мысль вселяло,
    И отлученьемъ симъ то ясно толковало:
    Отъ страха бросяся пастушка чтобъ уйти,
    И где бы мочь себе убежище найти,
    Въ забвеніи въ шалашъ любезнаго попалась,

    Хотя сей страхъ не столь пронзителенъ ей былъ,
    Какъ тотъ, который ей издалека грозилъ.
    Обрадовавшися любовникъ вопрошаетъ,
    Какой ево случай незапно утешаетъ.
    Она ответствуетъ: я въ твой шалатъ ушла,
    Чтобъ мать моя меня бродящу не нашла;
    Она подумаетъ, что я въ долу семъ зрюся,
    Конечно для того, что я съ кемъ здесь люблюся.
    Сумненіемъ полна идетъ она сюды.
    Дай мне побывши здесь спастися отъ беды.
    Мелита ревностью Аркаса заразила,
    И следующу речь въ уста ево вложила:
    Прещастливъ тотъ пастухъ, кто власть твою позналь,
    И полюбивъ тебя тебе угоденъ сталъ,
    И злополученъ я, что зрю тебя съ собою,
    Изгнанну въ мой шалашъ любовію чужою.
    Стыдилась таинство она ему открыть,
    Но стыдъ и паче былъ предъ нимъ чужою слыть.
    Боялась страсть къ себе ево она убавить,
    Жалела въ семь ево сумненіи оставить.

    Такъ то ему она должна жъ когда открыть.
    Свирепой! На сіе Мелита отвечаетъ:
    Иль мало взоръ тебя вседневно уверяетъ,
    Что ты угоденъ мне? Ково жъ, ты мнишъ люблю,
    И для ради ково я страхъ такой терплю?
    Я для ради тебя прияти дерзость смела;
    На сихъ тебя лугахъ увидеть я хотела.
    Сію ль за то мне мзду жестокой воздаешъ,
    Что ты меня чужой любовницей зовешь?
    Старуха не сыскавь Мелиты возвратилась.
    А дочерня боязнь въ утеху превратилась;
    Аркасъ изь ревности къ веселью приступилъ,
    И много съ ней минутъ дражайшихъ проводилъ.
    Но семъ исполненна любовныя приязни,
    Пришла дочь къ матери исполненна боязни.
    Лгала ей, что ее пастушка позвала,
    Съ которою она въ согласіи жила,
    Что отречись ни чемъ отъ зову не имела,
    А матери будить, въ сне крепкомъ, пожалела.


    Прогневанная мать дочь вольну пожурила;
    Но дочь несла легко, что мать ни говорила.

    Разделы сайта: