Померкли и луга и горы и леса,
И не взошла еще луна на небеса:
Пастушка пастуху пришла пенять, но втуне:
У лавра дня того съ пастушкой на кануне,
Исполнилося то что стало смутно ей.
Стыдилася она горячности своей;
И начертался стыдъ досадою во зраке;
Такъ лавру тутъ пенять пришла она во мраке;
Чтобь солнца светъ ея въ вине не обличалъ.
Пастухъ возлюбленной пастушке отвечалъ:
Меня моя любовь довольно извиняетъ;
Пастушка пастуху вздыхающа пеняетъ,
И говоритъ ему: довольно дерзокъ ты,
Когда ты могъ сорвать хранимы мной цветы,
Во жаръ меня приведъ девице запрещенный:
Волнуетъ тако валъ отъ ветра возмущенный,
Противу лодочки не знающей морей:
Не знала прежде я Венеры олтарей,
И не известна мне была сія причина,
Что толь была близка девическа кончина:
Не зрела надъ собой густыхъ я въ небе тучь:
Игралъ на небеси чистейшій солнца лучъ;
Но вдругъ ударилъ громъ и молніи блистали,
Свирепый разогналъ моихъ козлятокъ волкъ,
Примеру етому подобенъ сей мой толкъ.
Пастушка ты меня толико восхищала,
Колико ты сама драгая ощущала,
И не сердилась ты вчера меня любя.
Не чаянно вчера забыла я себя.
И время здесь опять и место намъ способно;
Забуди и теперь забудь себя подобно!
Когда ты мне такой жестокой далъ ударъ;
По крайней мере ты храни ко мне свой жаръ!
Или твоя душа была на время страстна;
А я вошла въ беду и буду въ векъ нещастна?
Нещастенъ буду я, мне естьли не простишь.
Ахъ, я тебя люблю, а ты мне только льстишь!
Какой громовою ряжуся я грозою!
Роняется и волкъ подобно за козою:
А естьли онъ ее изъ стада унесеть;
Ужъ къ ней не ластится да кровь ея сосетъ:
Нещастіе козе, а волку то приятно.
Я знаю что и все на свете семъ превратно.
По бденія часахъ наступитъ время сна,
Предъ осенію жаръ, по хладныхъ дняхъ весна:
Покроетъ землю снегъ, покроеть и растаетъ:
Когда прийдутъ часы, не пощадитъ морозъ
Левкоевъ и фіоль, ясминовъ, туберозъ:
Плоды во дни зимы нигде не созреваютъ,
Въ іюне реки льдомъ покрыты не бываютъ.
И естьли я тебе до техъ лишъ поръ мила,
Доколе я еще твоею не была;
Я буду вспоминать мои проступки люты,
И рваться вобразивъ несносныя минуты,
Воздержности моей горяща не храня,
Въ которыя змея ужалила меня:
Въ нещастливейшій день съ тобою я слюбилась:
Змея таилася и во траве клубилась.
Ты мне миляй души, я твой а ты моя:
Доколе буду живъ, тебе подвластенъ я:
И естьли изменю тебе когда во веки;
Пускай меня пожрутъ земля иль быстры реки;
Сумненія свои дражайшая откинь:
Не мни что горькая питала мя палынь:
Ко яду белены обманный жаръ приличенъ:
Къ тебе мой жаръ воликъ и чистъ и не обыченъ.
Пришедтая къ нему съ досадою пенять,
Въ немь новы дерзости такіяжъ обретаетъ,