Не зря отъ Идаса въ любви къ себе обмана,
Влюбилась и сама въ нево Альцидіяна:
И некогда она во некій жаркій день,
Зашла со пастухомъ въ прохладну въ роще тень,
Средьлетня жаркость ей лица не раскаляла:
Но сердце въ ней любовь и больте распаляла:
Пастушка страхъ и стыдъ забывъ во те часы,
Вручаетъ пастуху прелестныя красы.
Зефиры нежныя въ семъ месте повевали
А птички сладкія тутъ песни воспевали;
Но дохновеніе Зефировъ, пенье птицъ,
Въ минуты таковы не трогаютъ девицъ,
Ни веселящихся девичью красотою;
Утехи слабы все передъ утехой тою.
Исполиилося все чемъ кровь ея горитъ.
По исполненіи девица говоритъ:
Отъ стадъ и пастуховъ съ тобою удаляся,
Стыжуся я всево, тобою веселяся:
Не знала прежде я что буду такова:
Смеется, кажется, мной мятая трава,
Смеются древъ листы и ветви соплетенны:
Колико ты мне милъ толь мысли возмятенны.
Мной чувствуемыя приятства тьмятъ мой умъ:
Мятусь и веселюсь въ различности я думь.
Другія нежности въ уме изображаютъ:
Ліется тако дождь изъ светлыхъ съ неба тучь,
Когда не омрачень сіяетъ солнца лучь,
Когда ни лесъ ни лугъ въ очахъ не померкаетъ.
А страшный громъ гремитъ и молнія сверкаеть.
Со молніей уже громъ страшный отошелъ,
А я себе, тебе въ немъ радости нашелъ,
На векъ соединенъ со щастіемъ судьбою,
И усладились мы, ты мной, а я тобою.
На что бы белая здесь лилія цвела,
Когдабъ ее ни чья рука не сорвала?
На что бъ мы пчелъ себе и ихъ соты имели,
Когда бы никогда мы патаки не ели?
На что бы во саду и яблонь возросла,
Когда бы ни кому плода не принесла?
Или ты каешься въ любви имевъ успехи
Не вображая сей чувствительной утехи,
Которою въ сей чась ты мне себя была,
Какъ Идаса своей ты жизнію звала
Ты жизнь моя, ты светъ очей Альцидіяны,
И не гнушаюсь я своей сердечной раны.
Какъ я стремилася ийти съ тобой подъ тень:
Стремится жаждущій къ потоку такъ олень.
Я знаю сколько я въ очахъ твоихъ блистала.
Не сетуй зделавъ то дражайшая и верь,
Что стала ты еще прелестняе теперь.
Насъ слабо виноградъ на стебляхъ утешаетъ:
Прелестняй онъ тому кто ягоды вкушаеть.
Почто смущаешься съ любови снявъ плоды?
Не льзя напиться намъ не почерпнувъ воды.
Ты воду почерпнувъ воды не воспомянешь:
Напився ею ты гнушаться ею станешь:
И естьли бъ та вода чувствительна была;
Такъ стала бъ каяться что пить тебе дала,
И часто бъ такъ она стыдясь воспоминала:
Тому дала я пить, ково не прямо знала.
Меня дражайшая ты знаешь какъ себя.
Я жити не могу любезный безъ тебя.
Но можетъ быть была до техъ я поръ любима
Доколе не совсемъ была поколебима.
Ни что и никогда не отведетъ меня,
Отъ той, которую теперь люблю стеня;
А естьли въ нежности стенанье претворится.
Колико я тобой любезная прельщенъ,
И сколь на сей траве тобою восхищонъ,
Толико веренъ я тебе по гробъ мой буду.
Такъ я тебя по гробъ подобно не забуду,
Горячимь чувствіемъ довольствовать тебя.