Я плакала во весь сей вечеръ востеня;
Увы! Аристомонъ не любитъ ужъ меня;
Севодни не былъ здесь: день клонится ко нощи,
О вы кустарники и вы густыя рощи,
Свидетели къ нему горячности моей,
Ждала ль Розалія когда судьбины сей!
Нетъ места где бы я любовью не горела,
Или бы где ево на памяти не зрела:
Нетъ тропки где бы мой забылъ когда то духъ,
Какъ сердцу моему любезенъ сей пастухъ.
И какъ во пламени душа ево пылала,
Коль онъ чего желалъ, и я тово желала.
Не радости свои воспомню, но беду,
Когда себе сей часъ на мысли приведу,
Въ который жизнь моя въ иную претворенна,
Какъ я весь презря стыдъ ставъ вечно покоренна;
И утоляюща ево горячу страсть,
Давала надъ собой Аристомену власть.
Сія судьбина мне тогда не предвещалась:
А я всемъ чувствіемъ горяща восхищалась,
Дрожа и множа жаръ любезнаго и свой.
Аѵроры нежностью дуброва озарилась,
Въ полудни Фебъ кипель, и буря водворилась:
Въ горячности своей, лишилась я ума:
Что онъ не веренъ сталъ, я зрела то сама.
Нанина взоръ ево и сердце обольстила;
Вчера ево она, играя, щекотила,
И къ удовольствію любви и красоте.
Ужъ будетъ ощущать она утехи те,
Которыми себя доволила я прежде:
Въ такой ли я ево любя была надежде!
Сіи Розаліи плачевныя слова
Внимали древеса въ дуброве и трава:
Ей ветры тихія стонати не мешали,
Хотя дыханіемъ ея не утешали.
Пастушка въ ревности находитъ ядъ изменъ;
Однако верный къ ней пришелъ Аристоменъ.
Весь день стрелялъ я птицъ, какъ былъ день сей ни жарокъ:
Рябинныхь я дроздовъ принесь тебе въ подарокъ.
И вотъ еще тебе душистыя цветы;
Да что скажи мне такъ задумалася ты?
Мне думается то, что ты меня обманешъ
Нанина хороша, а я тебе верна;
Да ты жъ не говорилъ тово что я дурна.
Отсутствіемъ тоску сію ты мне сугубишь
Конечно ужъ меня ты более не любишь.
Покинь, дражайшая, Нанину и тоску;
Состроена твоя вся ревность на песку;
Въ неверныхъ ты меня любовникахъ не числи;
Не выйдешь изъ моей, доколь я живъ, ты мысли.
Аристоменъ тебя я въ этомъ не таюсь:
Измены твоея какъ смерти я боюсь.
Тебе то можетъ быть покажется и дико;
Но щастіе мое тобою такъ велико,
Что я твой жаръ ко мне чту участью богинь.
Люби меня, люби; но ревность ты откинь:
Не омрачай своихъ довольствій горькой думой:
Не тьми прекраснаго дня тучею угрюмой.
Кукушкинъ крикъ тогда досаду подаетъ,
Когда малиновка съ ней купно запоетъ.
Противно чувствію, и сердце все заноетъ,
Когда съ дыханіемъ Зефира волкъ завоетъ.
Былъ прошлый вечерь ей всево на свете зляе;
Но ночь была всево на свете ей миляе.