• Приглашаем посетить наш сайт
    Куприн (kuprin-lit.ru)
  • Ниса

    О чемъ ты сетуешь и рвешся всеминутно?
    Всегда вздыхаешь ты, на все взирая смутно:
    Покинулъ ты свирель: не ешь, не пьешь, не спишь,
    И стонешь и тогда, когда въ одре храпишь:
    Ни что твоихъ очей уже не утешаетъ:
    Менальку мнилося такъ ехо вопрошаетъ.
    Ахъ! Какъ не сетовать, ахъ! Какъ не рваться мне,
    Я стражду день и ночь, и въ яве и во сне;
    Любезная ко мне любви не сохранила:
    Слюбилася съ другимъ, Менальку изменила.
    О ты невернаія, о лютая змея!
    На то ль тебя люблю по днесь какъ душу я!
    Въ те дни какъ ты со мной и у меня бывала,
    Другова въ роще сей объемля целовала.
    За искренность мою упорна ты была:
    Обманщику себя въ минуту отдала.
    О что ты зделала преступница съ собою!
    А онъ имевъ тебя ругается тобою.
    Коль ехо о тебе въ дубровахъ умолчитъ;
    Такъ солнце иль луна тебя изобличитъ.
    Чево тебе ни кто уликой не докажетъ;
    Обманщикъ о тебе на пастве то раскажстъ.

    И имя Нисино по всемъ лугамъ твердятъ:
    Не волка бдящи псы ко растерзанью клонятъ,
    Но зла ругатели со паства люди гонятъ.
    Что онъ о Нисиной къ себе любви все лгалъ;
    Спасенія, гонимъ, онъ бегомъ досягалъ.
    Менальку вдругъ опять весна возобновилась,
    И въ прежней красоте очамъ ево явилась.
    Не стонетъ горлица, ликуетъ соловей,
    Гласитъ и перепелъ о вольности своей,
    Поетъ малиновка, и ехо не тоскуетъ,
    Кукушка на кусту не жалобно кукуетъ,
    Благоуханіе цветы даютъ лугамъ,
    И реки въ тишине ліются ко брегамъ:
    Не зыблятся уже на нивахъ класы жирны,
    Дуброва не шумитъ и ветры стали смирны.
    Переменилося на пастве все то вдругъ:
    Сорадуется лесъ, соторжествуетъ лугъ.
    То было такъ иль нетъ, Менальку такъ казалось;
    Какъ сердце более любовью не терзалось.
    Къ возлюбленной своей обрадованъ идетъ:
    Такъ жажда на потокъ оленя въ жаръ ведетъ
    Такъ лебеди летятъ ко югу отъ морозу,

    Находитъ Нису онъ сердиту на себя;
    Но сердится она не зляся, но любя:
    Не прежней ревности онъ делаетъ ей пени;
    Но падаетъ уже предъ Нисой на колени.
    Прощается вина, и въ ту минуту вновь,
    Горитъ еще жарчай съ обеихъ странъ любовь.
    Кто что любезное на свете погубляетъ,
    Нашедъ то радости свои усугубляетъ:
    По темной намъ ночи еще пріятняй светъ:
    Тамъ менше льститъ тепло где вечно хладу нетъ:
    Ихъ нежныя сердца по распре пуще таютъ,
    Утехи множатся, желанья возростаютъ.
    Уже светящій Фебъ ко глубине спешитъ,
    Ко Флоре тихъ Зефиръ прохладою дышитъ,
    Земля всей твари мать покоиться готова,
    Умолкли озера и реки и дуброва,
    И овцы опустивъ и шеи и хвосты,
    Лизали подъ собой потоптаны листы.
    Прохладна тишина природу украшаетъ,
    И нежныя любви утехамъ не мешаетъ:
    Меналькъ со Нисою въ пустыне ночи ждалъ,
    И Нису миловавъ минуты провождалъ.

    О вы источники, и вы зелены рощи,
    Въ прелестны те часы любви по горькомъ дни,
    Сея ихъ радости свидетели одни!
    Какое зрелище въ сіе вы время зрели,
    Когда любовники взаимственно горели?
    Во всемъ упорною престала Ниса быть:
    Стыдится, и стыдясь стремится стыдъ забыть.
    Ответ: жители сихъ рощь! Почто вы птички спите?
    Ко ветвію сихъ древъ, ко ветвію прельпните,
    Венера коими зеленый кроетъ одръ!
    Проснися соловей, проснись и буди бодръ:
    Воспой Меналькову въ любви победы славу,
    И общу тающихъ любовниковъ забаву!
    Со брачною свечой явился Гименъ тамъ:
    Трава, ево олтарь, лужайка въ роще храмъ.
    Съ Меналькомъ въ верности тутъ Ниса присягаетъ:
    А Гименъ въ оный часъ ихъ вечно сопрягаетъ.
    Подъ соплетенными тутъ ветвями древесъ,
    Ни кто не видитъ ихъ, ниже луна съ небесъ.
    Въ лесахъ сатиры спятъ, а нимфы при Діяне:

    Довольствуйся, Меналькь, ты Нисою своей,

    А ты прекрасная умножь ево успехи;
    Твои теперь ево, ево твои утехи.