И. И. Шувалову
20 мая 1758
Милостивый государь! Три представления не только не окупились, но еще и убыток театру принесли: свеч сальных не позволяют иметь, ни плошек, а восковой иллюминации на малый сбор содержать никак нельзя. Я доносил с прописанием, да и в короткое время сил моих исправлять все потребности недостает; все надобно заблаговременно исправлять. Да и посылать мне, милост<ивый> г<осударь>, некого, не имея кроме двух копиистов никаких театральных служителей.1
Я затруднений напрасных не имею причины делать и что доношу, о том, утверждая моею честностью, говорю, что то истина. Я все бы исправил, ежели бы была возможность; а сегодня после обеда зачав, до завтра я не знаю, как переделать. Ежели я виноват и от меня происходят затруднения, так я признаваю себя неспособным и отдаю на рассмотрение всего света, такое ли это дело поэзия и театр, чтобы исправление могло быть в такое короткое время.
Я вижу, что все мои, милостивый государь, предложения не приемлются, и тянул сколько можно. Я доношу, что мне восковой иллюминации иметь нельзя, и когда буду, пропустив время, под самый конец зачинать исправление, то не может быть порядку. А что Симонов поехал, спустя лето -- в лес по малину, и не зачал исполнять того, что ему приказано заблаговременно, это, милост<ивый> г<осударь>, не моя вина. Подумайте, милост<ивый> г<осударь>, сколько теперь еще дела:
Нанимать музыкантов
Покупать и разливать приказать воск
Делать публикации по всем командам
Делать репетиции и протч.
Посылать к Рамб<ургу> по статистов
Посылать к машинисту
Делать распорядок о пропуске
Посылать по караул.
А людей -- только два копииста: они копиисты, они рассыльщики, они портиеры.
лет не дает;2 в Академию с меня нехристианскою выкладкою за работы трагедий правят. Бог моей молитвы за грехи мои не приемлет, и к кому я ни адресуюсь, все говорят, что-де Русский театр партикулярный. Ежели партикулярный, так лучше ничего не представлять. Мне в этом, милостивый государь, нужды нет никакой, и лучше всего разрушить театр, а меня отпустить куда-нибудь на воеводство или посадить в какую коллегию. Я грабить род человеческий научиться легко могу, а профессоров этой науки довольно, ибо ни один еще не... Лучше быть подьячим, нежели стихотворцем.3
Вашего превосходительства покорнейший слуга
А. С.
20 мая 758.
Примечания:
1 Копиистами при русском театре по прошению Сумарокова 19 ноября 1756 г. были зачислены "обретающийся при герольдии не у дел" А. О. Аблесимов и "ревизион-конторы копиист" Дмитрий Ишутин (Волков, с. 124). По-видимому, этот Дмитрий Карпович Ишутин в 1776 г. в чине секунд-майора числился при московской полиции.
2 Чулков Василий Иванович (1709--1775), приближенный Елизаветы Петровны, с 1743 г. занимал должность "метр-де-гардероб"; позднее -- камергер, заведовавший выдачами денег из Кабинета; о личных деньгах, истраченных на подготовку спектаклей, сыгранных в 1750--1751 гг. кадетами, Сумароков подробнее говорит в прошении 1767 г. (см. No 35--37).
3 Многоточием, по всей видимости, заменено слово "повешен". См. сходную фразеологию в письме No 94. Мысль "лучше быть подьячим, чем писателем" развита Сумароковым в "Цидулке к детям профессора Крашенинникова":
Когда б ваш был отец приказный человек,
По гербу вы бы рцы с большим писали крюком,
В котором состоят подьячески умы,
Не стали бы носить вы нищенской сумы,