На Вавилонскихъ рекъ седяще мы брегахъ,
Въ уныньи при водахъ,
Мы плакали, стонали,
Сіонъ воспоминали.
Воздвигли на себя мы правый Божій гневъ:
И у приречныхъ древъ,
Подъ коими мы сели,
Органы наши все на ветвіяхъ висели.
Злодеи ко своимъ насъ ведшія странамъ,
Насъ видели въ слезахъ и говорили намъ,
Въ минуты тяжка стона:
Воспойте нечто вы изъ песней намъ Сіона.
Возможно ль намъ воспети здесь,
Въ чужой земле, Господни песни днесь!
Когда Ерусалимъ и вся твоя граница,
Съ возлюбленной страной,
Забвенна будетъ мной;
Забвенна будь моя предъ Гоеподомъ десница.
Когда устами я тебя не вспомяну,
И мыслью на твои я стены не взгляну,
Воздевъ на небо длани;
Прильпни языкъ моей гортани.
Воспомни, Боже мой, Едомлянъ голосъ чадъ,
Въ день той, когда нашъ гибъ великолепный гралъ!
Пограбьте, грабьте все, отъ самаго престола,
До обнаженна пола.
Когда бы кто губя,
О окаянная дщерь злая Вавилона,
Для намъ подобна стона,
И жительство твое пожралъ бы лютый пламень: