Услышь мою молитву Боже!
Мой вопль передъ тебя да прийдетъ!
Не скрой въ день горести ты зрака отъ меня,
И ухо приклонивъ, когда къ тебе взову,
Решенье сотвори моленью моему!
Исчезла жизнь моя какъ дымъ,
И кости тлеютъ:
Увяло сердце, какъ трава:
Забвенна пища мной, при тяжкомъ воздыханьи:
Прилипли кости къ коже.
Подобенъ тощей сталъ я птице во пустыне,
И врану во стенахъ жилищ разоренна
Подобно бдею я уединенной птице,
Которая на кровляхъ обитаетъ:
Враги мои меня ругаютъ ежедневно.
Ѣмъ пепелъ яко хлебъ,
И съ питіемъ мешаю слезы,
И стражжу отъ того, что ты мне ныне гневенъ,
Что ты меня оставилъ,
Что поднялъ ты меня и къ полу ты повергнулъ.
Какъ быліе я вяну;
Уже моя ослабла сила,
И ноги утомились:
Дни скоро прекратятся.
О Боже, не лиши во половине века,
Меня ты жизни:
Ты землю основалъ: земля и небеса.
Дела суть рукъ твоихъ:
Они какъ риза обветшаютъ,
А ты низложишь ихъ и въ новы облечешься,
И вечно будешь той же;
Твои не имутъ лета,
Во веки окончанья:
Ты Боже въ векъ на троне:
Твое отъ рода въ родъ пребудетъ имя вечно.
Востани, и Сіону
Яви свою ты милость;
Пришло помилованья время;
Которо обещанно!
Раби твои усердно,
О разрушеньи стенъ Сіонскихъ вспоминаютъ;
Дабы народы чужды,
И всей земли Цари,
Страшились твоего господства.
И твоего
Святаго имени великій Боже.
Воздвигни Господи Сіонъ ты паки намъ;
И въ прежней славе въ немъ явися:
Возри со высоты къ намъ жалостно на землю,
И связанныхъ людей гласъ радостный услыши.
И разреши ты узы,
Ко смерти осужденныхъ;
Дабы они рекли твое Сіону имя,
Они въ Ерусалиме,
Какъ царства и народы,