• Приглашаем посетить наш сайт
    Шмелев (shmelev.lit-info.ru)
  • Пустая ссора

    ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

    Оронт.
    Салмина, жена его.
    Деламида, дочь их.
    Дюлиж
    Фатюй женихи ее.
    Кимар, слуга Оронтов.
    Финета, служанка Деламиды. 

    ЯВЛЕНИЕ I

    Финета (одна).

    Быть у нас в доме севодни ссоре; отец дочери выбрал жениха, а мать другого. Да полно, она о замужестве не думает, не то у нее на уме; у нас только в мысли, как бы нам от всех людей отлично одеться и чтоб господа петиметры наряды ея до неба возносили, а прямые бы люди ею гнушались. 

    ЯВЛЕНИЕ II

    Фатюй и Финета.

    Фатюй, не говоря ни слова, делает Финете три поклона, а она ему тем же отвечает.

    Финета. Что, сударь, у вас нового?

    Фатюй. Одни только башмаки, да и тех я не надел, очень тесны, жмут ноги, окупился.

    Финета. Куда как этого, сударь, жаль.

    Фатюй. Что делать.

    Финета. Чем вы забавляетесь?

    Финета. Ас кем ты едак тешиться изволишь?

    Фатюй. С людьми своими, разве у нас и холопей нет?

    Финета. И сударь, как тебе не стыдно. Какой ты игрой забавляешься, да еще и с холопами.

    Фатюй. Я не спесив, а эта игра безубыточнее той, в которую я намнясь проиграл с Дюлижем.

    Финета. Изволь-ка с ним поводиться только, а то он тебя выучит доброму.

    Фатюй. Перед обедом пришел ко мне, да ну меня звать, чтоб я с ним пошел в гости обедать. Мне было не хотелось, однако он так привязался, что я не мог отговориться, пошел с ним. Пришли, вижу, что стоит стол, да нет на нем ни кушанья, ни тарелок, только лишь убит, не помню, синим или зеленым сукном. Вышел хозяин; хозяин очень ласков, говорит, чего изволите, все готово, а чего готово, и стол не накрыт. Потом подал два костяных шарика, а Дюлиж взял две палки, одну дал мне, а другую взял себе, с одного конца такие толстые, а с другого самые тоненькие. Стал меня учить: эта-де игра, а играют в нее вот едак и едак. Мне показалось, что эта игра не очень мудрена; стал с ним играть. Он было хотел по червонному игру, только я по червонному играть не отважился; ин-де хотя рубля по полтора, я и по полтора рубля играть не хотел; ин-де хотя по сороку алтын; наконец, согласились, чтоб играть игру без полугривны по сороку. Проиграл ему пять игор, да и выиграть-та нельзя, все считает по два, шар положит однажды, а считает два. Я больше играть с ним на деньги не хотел; стали играть, чтоб тот, кто проиграет, купил бутылку вина; и тут я еще столько ж игор проиграл. Другая беда пришла: однажды толкнул шаром в шар, шар-ат как-то свернулся, а вострием-та палки немножко прорвал сукно, так и за то взяли с меня два рубля восемь алтын и две деньги. Сели потом есть, подали нам и вино то, которое я проиграл: кто ж бы мог подумать, чтоб оно по полтора рубля бутылка? Коли б вино было хорошее, так уж бы и живот не болел, а то вино такое кислое, только лишь пенится; да я ж им ушибся и облился: стал вынимать пробку, так оно меня как щелкнет в лоб, так что я насилу усидел; стал его отведывать, так оно мне и в горло не пошло. Попросил меду, меду нет; попросил квасу, квасу нет; такая меня изняла жажда, что я не знал, что делать; все подают вино, а о квасе-де мы и не знаем; и ежели б на стол воды не подали, так бы мне из-за стола пришло бежать: за все плати деньги, да еще и напиться не дадут. Нет, Финета, в едакия гости вперед он меня не заманит.

    Финета. И впрям, лучше играй все в свайку.

    Фатюй. То ли вить дело, в свайку как ни играй, так не проиграешься. 

    ЯВЛЕНИЕ III

    Те ж и Салмина.

    Салмина. Напрасно ты суетишься, дочери моей за тобою не бывать, ты Дюлижева и мизинца не стоишь.

    Фатюй. И меня, сударыня, люди не хулят.

    Салмина. Чтобы я дочь выдала за дурака. Как весело с едаким жить мужем, я уж это отведала; да мой же еще и смирен. А ты каков будешь, я еще не ведаю; иногда и свинья рыло подымает, я в том немного искусилась.

    Фатюй. Я, сударыня, всегда буду у вас в послушании.

    Салмина. Сколько я в молодости своей слез потеряла, еще я того не позабыла.

    Фатюй. Однако вы вить мужа-то своего любите ж.

    Салмина. Никогда: а любила я тех, которые мне нравны были, да я этого и не стыжусь. Бывало, я хочу ехать, да повидаться с тем, кто мил и мне надобен, а он свое несет, поезжай с ним туда, где не только молодую бабу -- и старуху одурь возьмет. Сидим, бывало, сидим с ним у такого ж, каков он, хозяина целой день, да так иногда скучится, что все заснем; только тут и веселья мне было, что от пустых их речей заснешь да того, кто мил, во сне увидишь. Всякая беда человеку тяжела, а это, чтоб быть за дураком, всех тяжеле.

    Фатюй. Да хотя б я и впрям, сударыня, глуп был, так разве нам и не жениться?

    бы лишь хорошее приданое, а то и дураки женятся, а дуры замуж выходят.

    Фатюй. И без дураков-та нельзя.

    Салмина. А на что они?

    Фатюй. Как же, сударыня, вить не всем быть умными.

    Салмина. На что вас женить: от дураков дураки ж и родятся; да уж так вас много развелось, что и перевесть нельзя.

    Фатюй. Не всегда от безумцев безумцы родятся. Коли, по вашему слову, господин Оронт глуп, так неужели и госпожа Деламида глупа?

    Салмина. А тебе кто это сказывал, что она дочь его?

    Фатюй. Как же, вить она дочь ваша?

    Салмина. Едакой человек! И этого не поймет! 

    ЯВЛЕНИЕ IV

    Те ж и Кимар.

    Кимар (Салмине). Господин Дюлиж дожидается вас в ваших покоях.

    Фатюй (Салмине). Не можно ли и мне туда войтить?

    Салмина. Нечего делать.

    Фатюй (кланяясь). Пожалуй, сударыня, прикажите и мне туда войтить.

    (отходя). Нечего делать: мне и от своего дурака тошно. 

    ЯВЛЕНИЕ V

    Фатюй, Финета, Кимар.

    Фатюй. Так я лучше пойду да прохожусь, покамест господин Оронт домой не приехал.

    Кимар. Давно бы ты это вздумал.

    Финета. Или бы пошел да поиграл в свайку.

    Кимар (Финете). Изрядной у вас господин будет, ежели Деламида за него выдет.

    Финета. Этому не бывать.

    Фатюй. Вить я в зеркало-та сматривался, мне кажется, я совсем человек.

    Финета. Поди-тка лучше да поиграй в свайку.

    Фатюй. А здесь есть?

    Кимар. Как не быть.

    Фатюй. Так и впрям пойтить было да поиграть от скуки. 

    ЯВЛЕНИЕ VI

    Кимар и Финета.

    Кимар. Ежели, Финета, госпоже нашей не быть за кем другим, так я желаю, чтоб она лучше была за Дюлижем, нежели за едаким уродом.

    Финета. Тот и этого хуже.

    Финета. Ты сам не знаешь, что говоришь; тот лучше, чем тот лучше. Ты бы сказал, что у того платье получше сделано да лучше волосы подвиты.

    Кимар. А ты бы лучше сказала, что этот потише, нежели тот, и старинную б промолвила пословицу, что смиренье -- молодцу ожерелье. Да полно, едакое ожерелье не всегда надевается для украшения, иногда для того, что другого наряду нет.

    Финета. А едакие господа, каков Дюлиж, вить только очень много о платье думать умеют, а это не мудрено; да к тому ж и портной пособит. Да что я с тобой заговорилась, я чаю, что меня уже спрашивали. 

    ЯВЛЕНИЕ VII

    Кимар (один).

    Мне кажется, что ее слова около правды вертятся. Повеса Фатюй, повеса Дюлиж, а ты, Деламида, несчастливая невеста, что едаких женихов имеешь. А вам, отцы их, не стыдно ли это, что вы едаких воспитали: один дурачество сына своего называет смиренством, а другой щегольством, а мне кажется, что неумеренное смиренство и щегольство всеконечно малоумия примета. А что есть такие девушки, которым петиметры нравятся, это не мудрено; петиметерка петиметра далеко видит, пускай их слюбливаются, никому не завидно. (Оглядываясь.) Счастлив я, что без них это говорю, а то бы я петиметров и петиметерок на себя взволновал: а армия эта велика. 

    ЯВЛЕНИЕ VIII

    Оронт и Кимар.

    Оронт. Долго ли это будет: что ни молвишь, за все бьют.

    Кимар. Что еще такое сделалось?

    Оронт. Хоть уж ты меня не выдай; жена меня убила, да еще велела принесть розог, да как малого ребенка сечь меня хотела. Да ежели б я в чем виноват был, так бы то было дело другое, а то я севодни с нею был чиннехонек.

    Кимар. Коли меня будешь слушать, так этому вперед ничему не бывать.

    Оронт. Что ж ты мне советуешь?

    Кимар. Однажды только ее побей, так она вся будет другая.

    Оронт. А как она не дастся да меня убьет больше сегодняшнего.

    Кимар. Я тебя уж отстою. Да ежели ее не унять, так она у нас весь дом разгоняет.

    Оронт. Чем бы ее побить-то, Кимар?

    Кимар. Я это сыщу.

    Кимар. Надейся на меня, как на городскую стену.

    Оронт. То-то, Кимар, чтоб мне не попасть в беду.

    Кимар. Крепко на меня надейся. 

    ЯВЛЕНИЕ IX

    Оронт (один).

    Ах! Салмина, Салмина, приходит мне удавиться. И камень от жару трескается, а я сорок лет на каторге, от тебя мучась, еще жив; все этому удивляются, что я так великодушен, да в чем же и мужество наше состоит, что не в великодушии. 

    ЯВЛЕНИЕ X

    Оронт и Салмина с палкой.

    Салмина. Ты от меня бегать?

    Оронт. Виноват, матушка.

    Салмина. Не станешь ли так делать вперед?

    Оронт. Кимар! Кимар!

    Салмина. Не о Кимаре теперь дело; не станешь ли ты, свинья, вперед бегать от меня?

    Оронт. Не стану, сударыня, рассеки меня, ежели я вперед это сделаю. Кимар!

    Салмина. Не станешь ли спорить, будешь ли слушаться?

    Оронт. Буду, матушка, буду, сударыня, буду, мое сокровище, буду, радость моя, утеха моя, веселие мое, жизнь моя, душа моя. Кимар! Кимар!

    Салмина. Дашь ли мне в дочери волю.

    В это время вбегает Кимар. 

    ЯВЛЕНИЕ XI

    Те ж и Кимар.

    Отстаивай меня, Кимар.

    Салмина. А! А! Так ты Кимара за этим звал.

    Кимар (давая Оронту палку). Становись за меня; посмотрим сперва, что от нее будет.

    Салмина. Так ты мне противиться хочешь, так я, коли так, и тебя. (Приступает к Оронту, а он из-за Кимара отмахивает.)

    Кимар. Нет, сударыня, этому не бывать.

    Оронт. Салмина, вить он сердит, не связывайся с ним.

    Салмина. Я его сердца не боюсь.

    Оронт. Ей поберегись, вить он не я, у него у самого руки есть.

    Салмина. Так вот я ж тебя, коли так. (Достает Оронта за Кимаром; Оронт бежит, а они, за ним идучи, упали, а Оронт ушел.) 

    ЯВЛЕНИЕ XII

    Салмина и Кимар.

    Салмина. Подыми меня, Кимар, я ногу зашибла.

    Кимар. Я давно тебе говорил, чтоб ты унялась, а то похождение твое так чудно, что хотя бы и в книгу написать.

    Салмина. А чем же оно, бездельник, чудно?

    Кимар. Тем чудно, что ты от него и теперь на полу лежишь.

    Салмина. Да это и со всяким случиться может; и лошадь падает, а у нее четыре ноги.

    Салмина. Однако подыми меня; неровно кто еще зайдет.

    Кимар (приподняв, опять опускает). Нет, сударыня, тяжеленька ты, изволь посидеть. У меня есть знакомый механик, это, я слыхал, их дело: то, что тяжело, искусно подымать.

    Салмина. А ты только приподыми меня, а то я уж сама встану. 

    ЯВЛЕНИЕ XIII

    Те ж и Дюлиж.

    Дюлиж. Я вас в премудреной вижу ситуации.

    Салмина. Это мне все за тебя, муж меня бить было хотел за то, что за тебя, а не за Фатюя дочь свою выдаю; насилу я от него ушла. Оттого-то я упала, что от него побежала, да еще и ногу зашибла, подыми меня.

    Дюлиж. Гоняться за дамой, как это не гнусно!

    Салмина. Однако подыми меня прежде.

    Дюлиж. Да еще за такой дамой, которая адорабль и которая тот один имеет порок, что в Париже не была.

    Салмина. Подыми ж меня, пожалуй.

    Дюлиж. И которая лучше умрет, нежели выдаст дочь свою не за галантома.

    Салмина. Подыми ж меня наперед.

    Дюлиж. Дама, которая в молодости своей человек по десяти воздыхателей имела.

    Салмина. Что ж, подымешь ли меня?

    Дюлиж (Кимару). Пожалуй, друг мой, сыщи мне перчатки. Это, сударыня, очень неучтиво будет, ежели мне вашу руку взять голою рукою.

    Салмина. Где едакого сыщешь премудрого зятя.

    Дюлиж. На что и родиться, сударыня, ежели уж и того не знать, что всего на свете нужнее, а нужнее комплиментов нет ничего на свете; и этим человек от скота отличается.

    Салмина. В них-то и благородие наше состоит, чем же дворянин от подлого человека разнствует? 

    ЯВЛЕНИЕ XIV

    Те ж и Кимар, отдает Дюлижу перчатки.

    Дюлиж. Ежели б я перчаток не сыскал, я бы вас поднять истинно не осмелился, хотя бы вы по великодушию своему мне дурость мою и упустили, ежели б я голою рукою принял. (Потом подает ей руку.)

    Салмина. Только я едак не встану.

    Дюлиж (дает другую).

    Салмина. Нет, и едак не встану.

    Дюлиж (взяв ее за руку и приподняв ее, упал). Я надеюсь, что вы мне этот проступок упустите, что я вас упустил; истинно сказать, вы немного тяжелы.

    Кимар (Салмине). Не лучше ли по механика послать, сударыня? 

    ЯВЛЕНИЕ XV

    Те ж и Фатюй.

    (Дюлижу). Что, не ты ль ее повалил?

    Дюлиж (бьет). Будто с дамами едак обходятся.

    Фатюй. Или муж никак?

    Дюлиж. А мужья едак с женою-та поступают разве?

    Фатюй. Как же не так, да мужья-то жен и бьют.

    Дюлиж. О! подлая душа!

    Кимар. Достойно ты его едаким называешь именем; подлинно, что подлая в нем душа. За это я тебе госпожу поднять помогу.

    Дюлиж (обнимая его). О! друг мой, достоин ты имени французского лакея.

    Салмина. Я тебе, Кимар, теперь это упускаю, что ты мне дурака-та поучить не дал; а вперед ты на меня уж не пеняй, ежели едак еще сделаешь, а с ним я теперь поговорю.

    Кимар. Воля твоя, а я господина своего бить не дам. 

    ЯВЛЕНИЕ XVI

    Дюлиж и Фатюй.

    Дюлиж. Ты это, чтоб тебе жениться на Деламиде, еще не выложил из головы?

    Фатюй. Будто это в моей воле, вить суженой и конем не объедешь.

    Дюлиж. Что это такое: суженую конем не объедешь?

    Дюлиж. Ты русский, а не я; ежели ты мне едак вперед скажешь, так я тебе конец моей шпаги покажу. Я русский человек!

    Фатюй. Какой же ты, братец?

    Дюлиж. Я это знаю, какой; я тебе не братец, ты это позабыл, что по-французски ни одного не знаешь слова.

    Фатюй. Кабы я учился, так бы и я знал.

    Дюлиж. И ты бы знал, думаешь ты? Нет, друг мой, для французского языка не едакая голова надобна и не едаким волосам быть должно.

    Фатюй. Были бы волосы, а подвивать их не мудрено.

    Дюлиж. Не мудрено, ты думаешь? ха! ха! ха! Не мудрено волосы подвивать! Ха! ха! ха! Едак, как ты завиваешь, и не мудрено; а едак не так легко, как ты думаешь.

    Фатюй. Что мне с тобой говорить, пойтить к господину Оронту. 

    ЯВЛЕНИЕ XVII

    Дюлиж и Деламида.

    Деламида. Я думала, что вы уже ушли.

    Дюлиж. Я не думал, что я вас севодни еще увидеть удостоюсь.

    Деламида. Это для вас, чтоб меня видеть, не очень велико.

    Дюлиж. Всего больше, сударыня.

    Деламида. Вы так мне флатируете, что уж невозможно.

    Дюлиж. Вы мне не поверите, что я вас адорирую.

    Деламида. Я этого, сударь, не меритирую.

    Дюлиж. Я думаю, что вы довольно ремаркированы быть могли, чтоб я опре де вас всегда в конфузии.

    Деламида. Что вы дистре, так это может быть от чего другого. Дюлиж. Я все, кроме вас, мепризирую.

    Деламида. Я этой пансе не имею, чтоб я и впрям в ваших глазах емабль была.

    Деламида. И я вас очень естимую, да для того-то я и за вас нейду; когда б вы и многие калите имели, мне б вас больше естимовать было уж нельзя.

    Дюлиж. А для чего, разве бы вы любить меня не стали?

    Деламида. Дворянской дочери любить мужа. Ха! ха! ха! Это посадской бабе прилично!

    Дюлиж. Против этого спорить нельзя; однако ежели б вы меня из одаратера сделали своим амантом, то б это было пардонабельно.

    Деламида. Пардонабельно любить мужа! Ха! ха! ха! Вы ли, полно, это говорите; я б не чаяла, чтоб вы так нерезонабельны были. 

    ЯВЛЕНИЕ XVIII

    Те ж, Оронт, Салмина, Кимар и Фатюй.

    Оронт. Не выдавай же меня, Кимар.

    Кимар. Спрячься за меня, спрячься.

    Салмина. Так ты дочери за Дюлижа не отдашь?

    Кимар. Говори: не отдам.

    Оронт. Не отдам, сударыня.

    Дюлиж (Кимару). Я тебе нос касирую.

    Салмина. Я хочу, чтоб по-моему было.

    Кимар (Оронту). Говори: а я не хочу, чтоб по-твоему было, сударыня.

    Оронт. А я не хочу, чтоб по-твоему было, сударыня.

    Деламида. Мамер, я имею интенцию ваш диспут финировать.

    Салмина. Я не хочу, чтоб по его делалось.

    Деламида. Да не будет по его.

    Фатюй. Вот так-то, смиреньем-то лучше возьмешь, нежели прыткостью; так ты меня поцелуешь.

    Деламида. Фуй, это уж и гадко.

    Дюлиж. Как госпожа сделает резолюцию, я с нее, право, не комплемирую, и я очень это не...

    Деламида. Монсье батюшка, и вы, мамер, я нейду ни за Дюлижа, ни за этого урода, да и ни за кого; это очень подло.

    Дюлиж. Чтоб я не емабль был в ее глазах, се не па кроябль!

    Фатюй. Что ж делать, коли она мне не суженая.

    Оронт. Так вот, ни по-твоему, ни по его не сделалось.

    Салмина. Да и по-твоему не стало; а тебе, упрямица, дам я себя знать, даром то, что ты прытка и что я с тобой не могу сладить; и это все на нем вымещу.

    Конец

    Примечания

    Текст первой редакции пьесы под названием "Ссора у мужа с женой" был опубликован П. Н. Берковым в сборнике "Русская комедия и комическая опера XVIII века" (М.; Л., 1950, с. 67-84) по рукописному экземпляру репертуарного списка Российского театра, хранящемуся в Театральной библиотеке им. А. В. Луначарского в Ленинграде (шифр: I. XIX. 2. 37. No 7230).

    Сочинена в 1750 г. В конце 1760-х гг. подверглась серьезной переработке и получила название "Пустая ссора". В первой редакции пьесы после сцены Дюлижа и Деламиды в XVII явлении следовало еще четыре явления, где в разговор петиметра с кокеткою вступала еще одна галломанствующая щеголиха, Дюфиза. Деламида обсуждает с нею новейшие моды, и их обеих высмеивает служанка Финета. После чего следовал новый диалог Дюлижа с Фатюем. Данные сцены уводили действие комедии в сторону от основного сюжета и затягивали развязку. Поэтому при переработке драматург нашел необходимым их сократить.

    Представлена была впервые под названием "Ссора у мужа с женой" на сцене Придворного кадетского театра в Санкт-Петербурге в январе 1751 г. (см.: Ф. Г. Волков и русский театр его времени. М., 1953, с. 123). Шла на сцене Российского публичного театра в Петербурге в 1757 г. Под первоначальным названием ставилась в Петровском театре у М. Е. Меддокса в Москве 27 ноября 1782 г. Судя по сохранившемуся репертуарному списку пьесы, в спектакле были заняты актеры А. М. Крутицкий в роли Оронта, Н. И. Драницина в роли Салмины, Суслов в роли Фатюя и др. (см.: Ф. Г. Волков и русский театр его времени, с. 123).

    С. 335. Иногда играю в свайку... -- русская деревенская игра, состоявшая в попадании острым шилом или гвоздем в лежащее на земле кольцо.

    С. 337. Да и указ есть такой... -- Эта фраза в первой редакции комедии 1750 г. отсутствовала. Следовало продолжение фразы: "... вить только для того так много о платье думают, что ничего другого вздумать не имеют..."

    С. 342. Галантом -- благородный, воспитанный человек (от франц. galant homme).

    "На что едакие люди рождаются? Какая от них народу польза? Не умеет ни одеться, ни молвить, как должно галантому, ни шпаги пониже спустить, ни о дамских говорить уборах, да думает еще, что это и не надобно".

    С. 344. Пардонабельно -- образец щегольского жаргона, означающий в данном случае слово "извинительно" (от франц. pardonner).

    С. 345. ... се не па кроябль! -- передача русским шрифтом французской фразы (c'est ne pas croyable -- это невероятно).

    Раздел сайта: